Вячеслав Михайлович
Букатов

летопись поступлений



меню

 
ГЛАВНАЯ
 
 
ДО и ПОСЛЕ открытого урока
 
 
СБОРНИК игровых приемов обучения
 
 
Теория РЕЖИССУРЫ УРОКА
 
 
Для воспитателей ДЕТСКОГО САДА
 
 
Разбор ПОЛЁТОВ
 
 
Сам себе РЕЖИССЁР
 
 
Парк КУЛЬТУРЫ и отдыха
 
 
КАРТА сайта
 
 
Узел СВЯЗИ
 

Басни И.А.Крылова + классификация П.М.Ершова (IIч)

Узел СВЯЗИОтдел педагогических поисков… и ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫХ площадокТеатрально-педагогические мастерские«Кабинет П.М.ЕРШОВА»
[2] Парк КУЛЬТУРЫ и отдыхаВЫСТАВОЧНЫЙ павильон «Лабиринты»«Кабинет П.М.ЕРШОВА»
[3] Парк КУЛЬТУРЫ и отдыхаИзба-ЧИТАЛЬНЯ«Кабинет П.М.ЕРШОВА»

 Вячеслав Букатов

Как восприятие программных басен И.А.Крылова делать эмоциональным, креативным и художественным

 

Об использовании студентами педвуза режиссёрской классификации «словесных воздействий» П.М.Ершова

Опубл.: Букатов В.М. Использование студентами педагогического вуза режиссёрской классификации «словесных воздействий» П.М.Ершова как условие становления нравственной и профессиональной компетентности будущих школьных учителей (на материале креативного восприятия басен И.А.Крылова) // Известия АПСН: XIV.– 2010.– С.75-84.

Критические замечания см. на сайте Lyceum (Лицей) в статьях А.Ю.Панфилова:  Предисловие к публикации и Заключительные замечания
 

.

часть вторая                / п р о д о л ж е н и е , начало см. «Iч» /

Театрализация вариативности пониманий

Непредсказуемость художественности против чёрствой хрестоматийности

Креативность вариативности

Сопряжение нравственных составляющих

Библиография

◊><◊><◊><◊><◊><◊><◊><◊><◊><◊><◊


Театрализация
вариативности пониманий

Филфак. III курс. Семинарское занятие со студентами. После знакомства с классификацией словесных воздействий студентам предлагается вспомнить басню Крылова «Стрекоза и Муравей».

Каскад герменевтических процедур я обычно начинал с вопроса о том, как обычно нашими современниками воспринимается поведение Стрекозы? Когда она приходит к Муравью и произносит свою речь, то каким словесным воздействием она в основном пользуется?

Все считают, что она конечно же будет просить (это наиболее частый вариант) или умолять (как некий сложный аккорд словесных воздействий, где главное просить плюс специфические оттенки ободрять, удивлять и узнавать). После этого звучит вопрос: «А есть ли словесное воздействие, которое Стрекоза – как всем обычно представляется – использовать не может?» Как правило, отвечают, что такие воздействия есть. Например, она якобы не может повелевать, командовать, то есть совершать словесные воздействия на основе приказывать (воздействующие на волю).

И тогда я прошу желающих попробовать всю историю рассказать от начала до конца, но с условием, что Стрекоза в этом рассказе будет вести себя как начальница. То есть все свои слова она будет произносить, повелевая и командуя. Студенты заинтригованы неожиданностью предложения. Начинаются пробы. Которые поначалу весьма робки, боязливы и неуверенны.

Например, какая-нибудь студентка, произнося «преамбулу», то и дело в своих интонациях сбивается на привычную школярскую историю: «Попрыгунья Стрекоза… не успела… злой тоской удручена…»

Но вот она доходит до слов Стрекозы. И вдруг подбородок задиристо приподнимается вверх, взгляд становится уверенно  жёстким, и она явно начинает командовать: дескать, НЕ ОСТАВЬ! меня КУМ милый.

Обычно зрители с восторгом реагируют на такой неожиданный эффект. Вспомним, что обычно Муравей воздействует схожим образом на свою партнёршу. А тут, когда эти интонации оказываются «заняты» стрекозой, то ему чаще всего ничего другого не остается как оказаться потерянным, растерянным. И он в ответ на повелительную тираду Стрекозы начинает лопотать, пресмыкаться и оправдываться. На что грозная Стрекоза отвечает тем, что нетерпеливо перебивает его – «я БЕЗ ДУШИ! лето целое все пела».

Такой поворот дела ещё больше заинтриговывает присутствующих. Но чаще всего во время первых проб у неопытных исполнителей не выходит концовка, не получается целостной, логически связанной истории. И «пунктирный набросок» ситуации заканчивается не понятно чем: Муравей, извиняясь, отказывает Стрекозе (точнее попытался ей отказать), но рассерженная попрыгунья этого дела так просто не оставит! Хотя что же именно станет в этой ситуации развязкой – абсолютно не ясно…

Повторю, что с точки зрения целостности истории, первые пробы редко получаются удачными. Но зато у всех присутствующих появляется желание попробовать посоздавать разные варианты – студенты вдруг начинают видеть, что «вожжи» читательского понимания басни могут быть у них в руках, что они могут управлять появлением того или иного смысла. Что у автора не так уж однозначно все прописано. А появление подобных представлений в головах у читателей и есть результат реализации начальных этапов герменевтической процедуры…

И вот студенты либо наугад, вытягивая из шапки билетики с тем или иным словесным воздействием, либо по своему усмотрению пробуют то один вариант воздействия, то другой, в поисках такой версии, которая была бы неожиданна, интересна, законченна и логична. Перебирая версии они ищут такую трактовку, при которой авторский текст становился бы выигрышным, особо интересным.

Очень часто первые удачи у студентов связаны со словесным воздействием на воображение: «предупреждать». Напомню, что при этом воздействии очень характерна «работа» глаз. Если получается хитрый взгляд искоса (то справа, то слева; добавим, что искоса можно смотреть и исподлобья, либо задрав нос), то он сразу же помогает и голосу облечься в особые интонации, в которых «просвечивает» некая многозначность, некий намек, недосказанность. При этом, если говорящий (воздействующий) пребывает в «лёгком весе», то его воздействия окрашиваются добродушной (или дружественной) игривостью, а  если в тяжёлом, то – более или менее выраженной угрозой или враждебным предостережением (подробнее о классификации и её дефинициях см. в разделе Библиография: 4, гл.6, стр. 139-190; 6, гл.1, стр. 19-56; 7, гл.2, стр. 23-46).

Отметим, что когда Стрекоза игриво и настойчиво намекает (то есть, кокетничает – подчеркнём: исходный авторский текст при этом не меняется!), то в ответ очень часто кокетничать начинает и Муравей. Мало того, появляются версии, в которых Муравей оказывается просто-таки заправским повесой. Который, беря инициативу в свои руки, начинает весьма откровенно приставать к приползшей Стрекозе.

Однажды, помниться один из студентов филфака заявил, что никакой такой вариативности в баснях быть не может, что у автора уже всё написано и, если сказано, что Муравей выгоняет Стрекозу, то историю, например, про «Ромео с Джульеттой» в этой басне обнаружить будет никак не возможно. На что я парировал: а вы попробуйте – в друг да получится.

Студент начал читать, явно стараясь доказать, что получается полная белиберда. Но когда дошёл до диалога, то увлекся. И к удивлению и радости всех присутствующих у него вдруг стала складываться история про «любовь с первого взгляда». В его исполнении зрители увидели жалкую, самобичующую и весьма стесняющуюся Стрекозу, которая себе под нос путано лепетала какие-то оправдания, скромно потупив глазки. Муравей же неожиданно оказался обходительно-внимательным и заботливо-галантным. И как только Стрекоза, едва сдерживая слёзы, произнесла: «Я без души…», – он, нежно перебивая ее, с бодрой ласковостью начинал её успокаивать: «…это дело…». И, раскидывая руки для радушного объятия, произносил заключительную фразу: «…так пойди же попляши», – тем самым придавая словам смысловой подтекст, связанный с приглашением Стрекозе найти себе утешение (и обогреться!) на его муравьиной груди(!)…

И тогда сам исполнитель к своему великому удивлению понял (самостоятельно – что является наизаветнейшей целью всех процедурно-герменевтических усилий!), что у автора нигде про то, что Муравей выгоняет Стрекозу НЕ СКАЗАНО. Что затейливая мастеровитость авторского текста заключается в том, что сочинитель ловит многих из нас на пресловутом читательском своеволии и(или) произволе, на стремлении не столько «видеть своими глазами, то что лежит перед нами» (Гёте), сколько приписывать авторскому тексту (а стало быть и самому автору) чужие и(или) чуждые смыслы и понимания, почерпнутые из своих личных загашников привычных, удобных и излюбленных идей, мнений и «невольных» ассоциаций.…

Непредсказуемость художественности
против чёрствой хрестоматийности

А ещё вспоминается такой вариант. Студентке достался билетик, на котором было указано, что Стрекоза отделывается. Это весьма специфическое воздействие, которым в годы застоя любили пользоваться «наотмашь» и «направо и налево» советские продавщицы и в гастрономических, и в овощных отделах продуктовых магазинов. То есть там, где всегда было много народу, где всегда стояла бесконечная очередь. Именно в этих отделах продавцы отмахивались и огрызались – то есть отделывались от покупателей – наиболее рьяно, дескать мол, вас много, а я одна.

Один из артистических секретиков правдоподобного воздействия отделывать заключается в том, что исполнителю нужно сосредоточиться не на диалоге с партнёром, а на каком-то другом деле, не связанном со здесь-и-сейчас протекающим общением. Тогда словесные воздействия на напарника автоматически получаются с подтекстом отделываться. Дескать, пойми же наконец, как ты мне мешаешь (вариант: как ты мне надоел).

И вот студентка, произнеся текст авторской преамбулы: «и кому же в ум пойдёт на желудок петь голодный», – достала пудреницу с зеркальцем и стала заниматься макияжем: припудриваться, подкрашивать губки. Попутно (как бы между прочим) обращаясь к Муравью, дескать, не оставь меня КУМАНЁК, «дай ты мне собраться с силой».

Воздействие отделываться позволило исполнительнице создать интересный (и весьма неожиданный) подтекст, основанный на том, что попрыгунья обращается к Муравью как к своему давнишнему знакомому, у которого с ней раньше были какие-то свои делишки, который потому-то и отказать ей толком не сможет, из-за уважения к былым приятельским отношениям. То есть Стрекоза даже и не думала просить, умолять или как-то унижаться. В результате, возник весьма яркий сатирический образ – «девицы легкого поведения», на которой, что говорится, «пробу ставить негде».

Этот вариант для меня стал особо запомнившимся потому, что он весьма своеобразно перекликается с тем, о чём так беспокоился Водовозов. Тот, считая, что у автора всё написано, однозначно приписывал Крылову желание, вопреки существующим в обществе нравственным устоям, вызвать у читателей сочувствие Стрекозе. Но образ попрыгуньи, созданный студенткой (и авторский текст дословно не искажающий) симпатию у зрителей никак не вызывал. (Отметим, что тогда на занятии многие были восхищены, но не стрекозой, а находной-открытием-мастерством исполнительницы). И всем стало очевидно, что «собака зарыта» совсем не там, где считал Водовозов. Что проблему нужно искать в самой правомерности читательских толкований, которые могут быть то ложными, убогими и безнравственными, то, наоборот, слишком правильными, пресными и сухо хрестоматийными, но в том и в другом случае – не имеющими отношения к художественности, к восприятию искусства, к подлинному толкованию смыслового содержания воспринимаемого читателем произведения литературы.

Со всеми вытекающими от сюда последствиями. И культурно-социальными, и морально-нравственными…

Креативность
вариативности

Когда я занимался с филологами, то в группах у меня было от 15 до 25 человек. И к следующему семинарскому занятию я просил каждого из них приготовить одну из программно-хрестоматийных басен в двух разных вариантах, используя «процедурные подсказки» классификации словесных воздействий Ершова.

И надо сказать, что когда следующую встречу я начинал с вопроса, кто хочет отказаться от показа «домашнего задания», то таких студентов было всего лишь пять-шесть (из них двое-трое явно забыли о задании, о чём явно сожалели, а оставшиеся — видно, что пытались сделать, но запутались и в результате так и не смогли добиться разных, но непротиворечиво целостных версий). Но зато все другие не только готовы, но и рвутся в бой. И надо отдать им должное, некоторые из вариантов действительно получаются вполне шедевральными (к зависти студентов театральных вузов).

И у всех присутствующих был неподдельный интерес к тому, кто какие варианты смог подготовить. И у кого какой вариант лучше получится. И чем вариант у одного исполнителя будет отличаться от вариантов других.

Следует признать, что в результате такого «ажиотажа» выигрывает, конечно, искусство, точнее «правильное» восприятие художественной литературы. И в частности — я бы даже сказал — выигрывает сам текст. Потому что он вдруг начинает открываться (восприниматься) совершенно по-новому, так что иной раз даже невольно удивляешься, как же я раньше этих деталей не замечал, этого смысла не видел.

Приведу такой пример. Крыловскую басню «Стрекоза и Муравей» много раз я и сам читал (и с листа, и наизусть) и — почти что в прямом смысле — не одну сотню раз слышал, как её исполняли другие. И вдруг однажды на занятии со студентами до меня впервые дошел смысл авторских слов: «под каждым ей листом был готов и стол и дом». Оказывается стрекоза-то — из-за стола! То есть она, что называется, «подшофе» (а может быть и не на шутку пьяна?)…

Подобное состояние попрыгуньи изобразить довольно легко: взгляд с поволокой, неуверенность движений, лёгкое пошатывание, чуть-чуть невнятная речь, особенная логика высказываний: дескать, «не оставь меня кум милый… и до вешних только дней… обогрей». Ну и что в ответ такой пьяненькой стрекозе скажешь? Не грех её и на мороз выгнать: дескать «поди попляши», то есть протрезвись, тогда по существу и будем разговаривать…

Правда, когда студенты слышат о подобной трактовке, то они, резвясь, начинают доводить ситуацию совсем уж до абсурда. Мало того, что они частенько делают стрекозу совершенно пьяной, но они умудряются таким же пьяненьким изображать и муравья. В результате получается — ни много ни мало — театр абсурда, правда до колик уморительный. Видя бессвязное общение (что очень легко «ложится» на авторский тексмт) двух весьма пьяненьких персонажей, публика обычно хохочет не меньше, чем на концерте Жванецкого или Задорнова.

И в завершение разговора о герменевтических процедурах добавим, что Александрой Петровной Ершовой (дочерью, ученицей и ревностным последователем идей П.М.Ершова) в свою очередь были предложены свои очень интересные приёмы работы над баснями, которые помогают читателям (особенно юным) с одной стороны открывать новые, неожиданные ракурсы своего понимания-толкования-исполнения крыловских басен, с другой — являются отличным пропедевтическим средством для понимания-усвоения-применения и классификации словесных воздействий и других тонкостей театральной теории действий Ершова.

Среди них центральное место занимает исполнение всего текста басни от лица одного из персонажей. Даже пятиклассники легко понимают, что басня, прочитанная от лица Стрекозы, будет звучать совсем иначе, чем если её же будет читать (декламировать или «рассказывать») Муравей. И обычно они с радостью берутся за пробы и от желающих – нет отбоя. И сюжетные истории у многих получаются живыми, интересными, и каждый раз по-своему неожиданными.

При этом список лиц, повествующих историю (басню) может расширяться самими исполнителями. И на авансцене со своей версией произошедшего может появиться и подруга Стрекозы, и старший брат Муравья (а у студентов даже — муравьиная жена, которая «от слова до слова» слышала случившийся диалог, прячась за приоткрытой входной дверью).

С подробным рассказом о приёмах работы А.П.Ершовой со школьниками над текстами басен Крылова  и о проблемах их инсценировок желающие могут ознакомиться на сайте ОТКРЫТЫЙ УРОК//www.openlesson.ru. (в одном из разделов театрально-педагогической мастерских А.П.Ершовой см.: О подготовке и проведении конкурса инсценированной БАСНИ).

Сопряжение
нравственных составляющих

Подводя итог, можно констатировать, что классификация словесных воздействий даёт уникальную возможность очищать смысловое восприятие привычного, «заезженного» литературного текста. То есть совокупность одиннадцати «простых словесных воздействий» помогает снимать с нашего восприятия досадные штампы, возвращая литературному произведению потенциальную возможность быть подлинно художественным.

В этой связи вспоминается отрывок одного из «стихотворений в прозе», которые их автор – И.С. Тургенев – советовал своим современникам читать враздробь, чтобы какое-то из них смогло в душе что-нибудь заронить: «…о, великий, могучий, правдивый и свободный русский язык! Не будь тебя – как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома? Но нельзя верить, чтобы такой язык не был дан великому народу! (Июнь, 1882)».

По герменевтическим представлениям, родной язык очень часто подсказывает людям искомое ими решение, тогда как саму подсказку они взять в толк никак не хотят. За примером далеко ходить не надо. Достаточно приглядеться к многозначности слова ПРОИЗВЕДЕНИЕ. По здравому разумению слово это в родном языке вполне всем привычно, а стало быть и вполне понятно. И смыслы его многозначности связаны с получением результата какого-то труда. Как например, при математическом перемножении чисел.

Ведь все знают, что результат перемножения а на b в математике именуется произведением. Так приложим это понимание к ситуациям в литературоведении (коль сам язык подсказывает нам попробовать объединить эти столь различающиеся области научных знаний). Тогда а становится текстом, b – читателем, а их пересечение-перемножение-сопряжение порождает нечто новое, именуемое произведением, специфика которого обозначается добавлением специального эпитета, в результате чего получается особое терминологическое словосочетание – «художественное произведение».

Если b окажется разным – то b1, то b2 или b3 (то есть читатели будут разными), – то в конечном результате и произведение будет разным, хотя исходный текст – а – был одним и тем же. Разные результаты получатся и в том случае, когда в произведении будут участвовать в одном случае b,а в другом – b(то есть читатель один, но, например, возраст его будет разным)…

И если мы будем иметь это в виду, то поймем, что Водовозов слишком прямолинейно в сравнении с традициями девятнадцатого века, подходил к художественной литературе. Поэтому он наивно предполагал, что произведение – это то, что раз и навсегда создано автором. Согласимся, что с текстами всё именно так и обстоит. А вот с произведениями – иначе: у разных читателей они складываются разными (если только на самом деле складываются, что происходит к сожалению не всегда). Вспомним, что великий русский филолог А.А.Потебня (1835-1891) в своё время весьма доходчиво изложил своё убеждение, что сколько читателей у того или иного текста, столько у него может быть и пониманий, выяснять правильность которых будет с научной точки зрения весьма некорректно.

Подчеркнём, что в современной культуре право читателей на вариативность в понимании художественной литературы, то есть их право на субъектное (и даже субъективное) понимание, стремится реанимировать именно герменевтика, многое повидавшая и перетерпевшая на своём веку, со всеми своими обветшавшими и новационными, навороченными и весьма простенькими процедурами. В результате такой реанимации художественная литература оказывается-таки в явном выигрыше.

Но в явном выигрыше оказывается и коммуникативность речи, активность, результативность и эмоциональность которой, сильно возрастает. Что связано было с тем интересом студентов, который у них неизбежно появлялся на семинарских занятиях и был направлен на пробные показы своих соседей, на креаривность их мнений, воплощаемых в исполнительских этюдах-импровизациях, то есть благодаря декламациям одного и того же текста программной басни Крылова.

Ну и наконец, в явном выигрыше оказывается развитие у будущих школьных учителей профессионального владения «языком поведения». Напомню, что всё рассказанное происходило на занятиях со студентами факультета русского языка и литературы. И формирование их профессионализма явно связано с таким, например, требованием, о котором Антон Семенович Макаренко говорил, что тот учитель может отправиться в класс, который в состоянии произнести фразу: «Поди сюда», – на разные лады двадцать пять раз подряд, не повторяясь. Очевидно, что и в этой специфически-универсальной области студенты получают явный выигрыш.

Итак, минимум в трех ипостасях, в трех сферах, мы получаем по выигрышу. Но в каждом из этих выигрышей находится своя нравственная составляющая.  И поэтому можно предположить, что сопряжения всех этих составляющих обеспечит и возникновение, и расширение, и упрочение личного нравственного опыта каждого студента педагогического ВУЗа, личной нравственной вооруженности, персональной нравственной состоятельности.

Известно, что сколько «халва» ни кричи, во рту слаще не станет. Формальные слова о нравственности говорить довольно легко. Гораздо труднее затевать реальные дела, которые приводили бы и к формированию и к упрочению нравственного потенциала личности, её нравственных устоев. Но «не было бы счастья, да несчастье помогло»: если Водовозов смог указать нам в баснях Крылова на некую пусть оказавшуюся иллюзорной, но затягивавшую учеников и читателей ловушку, на реальный диссонанс, попутно возникающий в вопросах нравственного воспитания, то – «клин клином вышибают» – с помощью театральной режиссуры мы смогли то, что ему казалось угрозой, обратить во благо, укрепляющее в современной жизни и позиции нравственности, и позиции искусства.

.

Библиография

1. Августин Блаженный. Христианская наука или Основания Священной герменевтики и церковного красноречия.– СПб., 2006.– 512с.

2. Букатов В.М. Тайнопись бессмыслиц в поэзии Пушкина: Очерки по практической герменевтике.– М., 1999. – 128с.

3. Выготский Л.С. Психология искусства.– М., 1987. – 345с.

4. Ершов П.М. Технология актёрского искусства: Изд. 2-е.– М., 1992.– 288с.

5. Ершов П.М. Скрытая логика страстей, чувств и поступков. – Дубна, 2009.– 712с.

6. Ершов П.М., Ершова А.П., Букатов В.М. Общение на уроке, или Режиссура поведения учителя: Изд. 2-е.– М., 1998.– 336с.

7. Ершова А.П., Букатов В.М. Режиссура урока, общения и поведения учителя: Изд. 4-е.– М., 2010. – 344с.

8. Потебня А.А. Теоретическая поэтика. – М., 1990.– 344с.

.

.

Узел СВЯЗИОтдел педагогических поисков… и ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫХ площадокТеатрально-педагогические мастерские«Кабинет П.М.ЕРШОВА»

[2] Парк КУЛЬТУРЫ и отдыхаВЫСТАВОЧНЫЙ павильон «Лабиринты»«Кабинет П.М.ЕРШОВА»

[3] Парк КУЛЬТУРЫ и отдыхаИзба-ЧИТАЛЬНЯ«Кабинет П.М.ЕРШОВА»

.

оставить отзыв, вопрос или комментарий

Яндекс.Метрика