Часть 4 В конец класса друг с дружкой

«Парк» культуры и отдыха → Летняя ЭСТРАДА «Театр миниатюр» → О подготовке и проведении конкурса инсценированной БАСНИ

Нет худа без добра // О подготовке и проведении «конкурса инсценированной басни» (сначала внутришкольном, а затем и окружном) // ЧАСТЬ 4

Обстоятельный рассказ А.П.Ершовой,
за четыре «присеста» записанный
В.М.Букатовым на диктофон

А через неделю мне звонят из школы и сообщают, что пришло новое разъяснение: на округ выставить от школы только одну инсценировку. И должна она быть по басне Крылова «Ворона и лисица».

С одной стороны, ход интересный. Выбор единой для всех школ басни обеспечивает некую сравнимость режиссерских задумок, что само по себе уже неплохо.

Но ведь у нас уже отборочный конкурс прошел, и кандидатуры уже рекомендованы. А тут получается, что вся предыдущая работа побоку и начинать нужно все сначала.  А времени осталось — всего-то неделя.

Ольга Федоровна, которую я по социо-игровой педагогике курирую, и чей класс был рекомендован для участия в окружном конкурсе, — ну паниковать.  Срочно еду к ней на урок спасать ситуацию.

В конец класса друг с дружкой

Оказывается, моя учительница в полном недоумении, в полном тупике. Поэтому я начала с того, что было под рукой: с рассказа вороны и рассказа лисицы.

Но сперва на уроке мы учили басню. «Кто не уверен в басне, выйдите к доске». Вышли 5 человек, потом еще трое к ним присоединилось. «Отправляйтесь в конец класса, и там друг дружку учите» — они пошли, прихватив книжки, и в уголке текст поучили.

А с теми, которые уверены (человек 12), мы, пока другие ученики, уединившись в уголке, текст Крылова учили, стали разбирать сколько в басне событий. Нужно было посчитать, из каких частей состоит басня, и показать на пальцах.

Одни показали два пальца, кто три, а один — четыре. Спросили у тех, у кто число оказалось самым маленьким. Одна часть — мораль (ее все в отдельную часть выделили). А остальное — как Лиса Ворону уговаривала.

У кого три части оказалось, добавляют, что отдельная и очень важная часть — сыр выпал. А четыре части только у одного ученика оказалось. И класс с его мнением быстро согласился: лисица убегает — оказывается последней, завершающей частью.

А вот, что сначала ворона с сыром сидела на дереве (и никто ее в это время еще не уговаривал) — этот эпизод истории у них в головах еще не уложился.

Мы с учительницей это про себя отметили, но раньше времени торопиться с объяснениями роли экспозиции не стали.

Может ли басня быть смешной?

К тому времени к нам присоединились ученики, учившие басню. Класс разделся пополам. Одна половина собралась в одном углу, другая — в противоположном.

И было дано задание: одни — воронья стая, в которой одна из ворон рассказывает о происшедшем, а другие — стая лис. Такой режиссерский расклад (по ученому — герменевтическая процедура) для социо-игровой педагогики давным-давно стало классикой.

К сожалению, конечно, особой глубины и целостного взгляда на предмет за столь короткое время у детей не возникло, тем не менее процесс пошел и детское любопытство взыграло.

Девочки и мальчики выяснили, кто кем хочет быть.  Я стала работать с вороньей половиной класса. А Ольга Федоровна со стаей лис.

Вся моя группа каркает, летает, кто сидит, кто дерется. Вороне-рассказчице работать — ну ни какой возможности. Кой как наша ворона дошла до понимания, что ей надо и стонать, и жаловаться. Но это у нее получалось как-то однообразно. Тогда вся стая стала помогать ей своими советиками и показами.

Но когда они свой коллективный опус второй половине класса показали, то сами поняли, что слишком однообразно и неинтересно.

Потом свою работу показывала группа лисиц. И тут все увидели, что басня может действительно получиться и очень интересной, и даже смешной.  Девчонка так удачно перевоплощалась, так удачно хвасталась тем, как она эту дуреху-Ворону облапошила, что можно было ничего больше не добавлять. И насмехалась, и передразнивала так, что остальным оставалось только где надо хохотать и где надо аплодировать.

А поскольку партнеры и хохотали и аплодировали весьма заразительно, то получилось очень здорово. Возникла глубина смысла. Басня засияла. Что сделало урок еще более живым.

Трамплин для личного творчества

Ну а потом вызвали желающих для поиска интересного поведения рассказчицы-Вороны. Вышли четыре человека, просто желающих, кто хочет попробовать себя в роли Вороны. Стали пробовать. К концу урока было найдено несколько вариантов, которые рассказ Вороны делали тоже интересным.

Поиск вариативности для нас с Ольгой Федоровной был принципиальным. Поэтому мы с ней «схлеснулись» в трактовке фразы: «Тут сырный дух лису остановил. Лисица видит сыр. Лисицу сыр пленил!» Ольга Федоровна настаивала, что — какое безобразие, сыра, видите ли, захотела! В моей же трактовке это было так — ну разумеется, это же не я — Ворона — ее интересую, пленил ее, всего лишь, сыр! Она хлопотала из-за сыра, а не из-за меня.

Вот мы перед классом и показали два разных варианта произнесения этого фрагмента басни. И поскольку в классе дети уже слышащие и к театральному делу чуткие, они, конечно, разницу этих трактовок как-то уловили. И это стало хорошим трамплином для их личных творческих поисков.

Ну а сама Ольга Федоровна басней явно увлеклась. Во всяком случае от прошлой растерянности и следа не осталось. Пока она меня до учительской провожала, успела поделиться своими режиссерскими планами. Сначала будет одно гнездо, потом второе. То есть классом текст басни будет исполняться дважды, но по-разному.

Я же ей посоветовала, что если на конкурс нужно будет выставлять только один вариант, то оставить нужно будет, конечно, лисий вариант. Уж больно басня сразу начинает сиять свежими красками…

Оказывается, что могут быть и ангелы!

В конце недели опять телефонный звонок. Завуч школы начальных классов в недоумении: «Прям, не знаем, что делать, потому что басню приготовили два класса. А выбрать затрудняемся.
У Нины Ивановны уж так все хорошо придумано: и цветы, и бабочки, и охотники. У нас в школе костюмы ангелов пропадают. Вот она и решила, раз в тексте Бог упоминается, то, значит, и ангелы могут быть.
А у Ольги Федоровны дети уж очень интересно играют. Кого посылать, не знаем. Ну, посмотрите, пожалуйста! Подскажите, кого же на окружной конкурс выставлять?»

И вот приезжаю в школу.

Просмотр проходил в коридоре (по «техническим» причинам). Учителя — и Нина Ивановна, и Ольга Федоровна — очень волновались и все время предупреждали, что еще не все костюмы готовы и декорация пока условная.

Вариант Нины Ивановны начинался с выхода трех девочек. Они — елка. И стоят они вокруг стула, на который потом, естественно, будет залезать ворона. А рядом с елкой на корточках сидит ребенок — это мухомор (потому что у него дома был костюм мухомора).

Меня предупредили, что тут начнется музыка (ее еще — не успели подобрать), под которую выходят девочки в костюмах цветов. Они кружатся, танцуют, и усаживаются рядом с елкой вроде этакой клумбы.

К ним прилетают бабочки (эти были уже в костюмах). После их танца к елке выходили два охотника. Но сначала над всем этим пролетала птичка (явно неверно махая руками).  Многие были не только без костюмов и реквизита, но и без ума. Например, охотники выходили оттуда, куда только что улетела птичка (это учительница тут же обещала исправить).

Вышедшие охотники немного поохотились. Потом по роли уселись под елкой и старательно развернули сверток, достали сыр и начинали есть. В это время к ним прилетели два ангела (насколько я помню, они тоже почему-то махали руками). Охотники, разинув рты, поспешили за ними, оставив сыр недоеденным.

В это время появилась ворона. Которая, подобрав сыр, забралась на елку (залезала на табуретку). Цветы, которые сидели под елкой, хором (по два человека) начали по цепочке произносить: «Вороне где-то Бог послал кусочек сыра. На ель ворона…»

Наконец выходит девочка с лисьим хвостом на шее, и со всеми традиционными штампами начинает играть: «Голубушка, как хороша…»

Ну и в результате цветы сообщают: «Сыр выпал. С ним была плутовка такова».

Просто невозможно не оценить

А потом я смотрела инсценировку другого класса. Опять в коридоре. Девочки играли лисью нору, а мальчики — воронье гнездо.

Сначала сцену заполнили девочки. Они во что-то играли: в догонялки, в карусель, водили хоровод (тут мне завуч комментировала, что все они будут в рыжих бейсболках и футболочках).  И вот к этой крутящейся девчачьей команде выходит лиса и начинает текст: «Уж сколько раз твердили миру, что лесть гнусна, вредна…» Это все она рассказывает.

Ее все обступают и с интересом слушают. И девчонка действительно так хорошо рассказывает, что дети невольно заслушиваются и забывают, что им следует делать по роли. Поэтому смеяться начали с явным опозданием. Зато девочка читала текст замечательно. Ну просто пять с плюсом. Хоть сегодня принимай в театральный институт.

Кончалась эта часть инсценировки на том, что она всем раздавала сыр, который принесла с собой. И уводила всех подружек со сцены.

И тут через всю сцену, ничего не говоря, проползал ежик (пока тоже без костюма). За ним выходили ребята и ставили стулья замечательным полукругом (есть такое упражнение в театральной педагогике — на собранность; кстати, довольно сложное).

На эти стулья мальчики усаживались кто как: кто с ногами, кто верхом. И начинали, кто каркать, кто чистить перышки, кто ругаться, кто разговаривать.

И тут к ним «в гнездо» приходила девица и рыдала: «Уж сколько раз твердили миру, что лесть гнусна, вредна, но только все не впрок…»

Массовка сначала возмущенно каркала. Потом они ее утешали. Она с плачем убегала. Галантные кавалеры пускались за ней. И опять по сцене неторопливо проползал ежик…

Вот такая была у них задумка.

Завуч попросила меня рассказать о впечатлении.

— Ну что вам сказать? Если вы хотите быть банальными, тогда, конечно, посылайте вариант с ангелами: богатая иллюстративность.

А если вы хотите быть оригинальными, то выставляйте вариант с норой и гнездом.

Я еще даже такую фразу не постеснялась произнести: Если вы хотите, чтобы было понятно, что это у вас школа-лаборатория, что в ней идет серьезный поиск путей художественного воспитания школьников, и что у вас в школе думают более или менее серьезно о том, как детям с искусством общаться, — то, конечно, посылайте последний вариант. Художественно-педагогические  достоинства (пусть даже с налетом авангардизма) ну просто невозможно не оценить.

И действительно не только рассказчицы, но и массовки работали замечательно. А как хорошо у них получалось сочувствие. А как интересно они на разные голоса каркали.

Администрация школы со мной согласилась. И в субботу мне сказали, что от школы повезут именно второй вариант.

Пусть доигрывают как хотят

А после окружного конкурса мне позвонила Ольга Федоровна:

— Ой какой ужас! Было девять школ. И все играли примерно то, что показывал класс Нины Ивановны. Только у нашей Нины Ивановны было в сто раз лучше.

Ведь, у них у всех, — продолжала расстроенная учительница, — ни елок, ни сыра. Просто к вороне на табуретке подходит лиса, а третий человек сбоку произносит авторский текст.

Ну а нам-то дали самое последнее место — за оригинальную режиссуру. И всё!

А началось с возмущения жюри: «Как это вы басню будете два раза произносить. Нет, — кричало жюри. — Нельзя два раза!»

А мы им говорим, что у нас такая инсценировка, и что школа отказывается прерывать показ на середине.

Тогда нам сказали: «Ну ладно, пусть доигрывают как хотят».

Правда, Ольга Федоровна рассказала и о том, что одна учительница, которая в конкурсе не участвовала, классов не показывала, подошла к ней и сказала: «Да, ну это вы им, конечно, нос-то всем утерли!»

— Вот и всё, чем я с классом могли утешиться, — завершила свой горестный рассказ учительница. — То есть для школы наше выступление кончилось, чуть ли не провалом. В жюри при обсуждении сказали, что мы показали ерунду какую-то, которая никому неинтересна.

За оригинальность надо платить

Насколько я знаю, в школе к произошедшему на окружном конкурсе отнеслись с пониманием. Детей-то школьная администрация, естественно, поблагодарила (не за последнее место, разумеется, а за участие). Но вот мои художественно-эстетические советы положительно оценены не были. Ну я, в общем, на многое и не рассчитывала. Я же предупреждала, что за оригинальность надо платить. Я же говорила, что если хотят быть оригинальными, посылайте.

Мне-то что кажется, что во время этой работы ни учителя, ни я, — вреда ни детям, ни искусству не нанесли. Даже, что школа согласилась послать этот, а не тот вариант, — это же тоже не во вред. С вариантом «лисьей норы и вороньева гнезда» можно хоть во Дворце съездов выступать. Его достоинства любой драматический артист оценит.

И опять же, в самом начале, когда школа только узнала о конкурсе инсценированных басен, все сразу же так и приужахнулись — это просто ерунда какая-то. А уж если теперь — задним числом — подводить итоги про театральную культуру, про исполнительское искусство, про актерское творчество, про режиссерские решения, и коллективные сверхзадачи, то по всем этим вопросам в результате всего случившегося и дети, и учителя явно обогатились. 

Диктофонная запись
и литературная обработка
Вячеслава Букатова

.

«Парк» культуры и отдыха → Летняя ЭСТРАДА «Театр миниатюр» → О подготовке и проведении конкурса инсценированной БАСНИ