1:МИГ(С.Власов)

Парк КУЛЬТУРЫ и отдыха → Дом ЛИТЕРАТУРНОГО творчества → «Оранжерея» для ПОЭТОВ и их поклонников → Три СТУПЕНЬКИ (С.Власов)

Сергей Власов Три ступеньки 1-МИГ // 2- ТЯГА К ПЕРЕМЕНЕ МЕСТ // 3- ТАЙНЫЙ ХОД

ступенька ПЕРВАЯ: миг

Миг

след от самолета растворяется в реке,
вдоль берега кто-то колесит налегке,
нет более важных и значимых дел,
чем мчаться и видеть, как МИГ пролетел,
как в синее небо взмывает пыльца,
как листья почти что касаясь лица
мелькают, и пляшет в глазах светотень,
и жизнь пролетает, запомнившись тем,
как крестик серебряный плыл налегке
по небу и по реке

Сад

есть в одном забытом Богом
детстве яблоневый сад,
в том саду, как много лет назад,
тот же воздух, те же песни,
те же яблони в цвету в том саду
из всего, что было нами,
остается только память,
яблоневый сад
лишь один и остается,
чтобы… пусть не помолиться,
но хотя бы примириться
с тем, в чем виноват

***

когда слышишь под утро, как длинный и медленный поезд
долго-долго грохочет, свой путь продолжая сквозь сон,
то ли мысль, то ли чувство такое, что главное что-то
еще ждет впереди… но проснешься, и старый вагон
на глухом полустанке далекого пыльного лета,
среди лома и мусора в гулком забытом депо…
словно главное что-то оставила жизнь без ответа,
словно что-то не то…
словно я уже раньше бывал в этом сне беспокойном:
тупики, запасные пути, сквозняки мастерских …
хруст стекла под ногами, куски арматуры, лохмотья
штукатурки на стенах… приют для душевнобольных…
и спасет только чудо, вспорхнув желторотым комочком
из-под ног, замелькает, замечется, вырвется вон…
то ли чиж, то ли все еще спишь… все непрочно, неточно,
все как будто сквозь сон, сквозь неверный предутренний сон –
заповедная осень, глухой полустанок, дорога…
звякнет ложка в стакане и, дрогнув, поедет перрон

Старый город

какой-то черно-белый фильм,
я не включаю звук,
немой вопрос, немой ответ,
так начинают в темноте
глядеть посредством рук,
так ночь на ощупь видит то,
что день не выдает
Господи, что за год…
слышно, как за окном
поезд идет
поезд идет сквозь зиму и ночь,
если не видеть снов,
легко научаешься знать по себе
в какой ты сейчас темноте
этот навык сродни монологу
в черно-белом беззвучном кино:
ты лепечешь с экрана, а Бога
то ли нет, то ли слишком темно

Охотники

Есть дом и сад, железная дорога,
вид из окна, и больше ничего.
Все остальное хлопотно и быстро
проходит мимо. Ну его
совсем. Туманный утренник.
В нем нет иного смысла,
чем двор, мангал, вчерашние угли,
на столике неубранные листья,
и ни души. Держались, как могли,
но за ночь облетели. Две недели
(ну, три) и листья занесет,
замерзнет озеро, и как у Брейгеля,
пестро и звонко высыпет на лед
толпа: дела закончены, суббота,
горят костры, вино течет рекой,
охотники идут домой с охоты,
идут домой,
минуя полустанок, на пригорок;
им видно, как в селе горят огни
и огибает медленные горы
случайный скорый, где сидят одни
в своих удобных креслах пассажиры,
и каждый представляет, что вот он –
живет внутри придуманного мира
там, за окном, где дерево и дом,
но только быстро: раз – и жизнь мелькнула,
раз – и сменились листья и дома,
и неподвижны только три фигуры –
охотники, смотрящие с холма.

***

черно-белая тонкая книжка
фотографий… короткая стрижка,
грудь под свитером – вот через сквер
первокурсница… май, универ…
вот бабка, из метро, как из могилы,
спешит наверх… не видя свою тень,
танцует парочка… их молодость – их сила,
вот женщина с зонтом… дождливый день,
два алканавта празднуют помолвку
зимы и осени, стакан, как поплавок,
торчит из лужи… ловок, бестолков,
в штанах широких, как под солнцем площадь,
идет июль, я завершаю круг…
чужих подруг танцующие платья,
ушедшей юности беспечные объятья…
избитый в своей сущности мотив…
вот сам фотограф – смотрит в объектив,
обманывая смерть, крадя мгновенья
короткого, как вспышка, вдохновенья
Кругом, возможно, Бог
Забыл закрыть окно.
Морозный воздух лет на тридцать младше, чем я,
Влетел такой, как в детстве –
Штаны и рукавицы в ледяных
(мать веником их стряхивает) звездах…
И если есть он в мире, этот воздух,
Такой же самый воздух, как тогда,
Когда все было девственно бесхозным –
Ток в проводах, застывшая вода
Под нашими коньками, бездна неба,
Земная твердь, морозом полный вдох,
Горячий чай, варенье с коркой хлеба,
Кругом, возможно, Бог…
Когда неугомонна, к обещаньям
Доверчива, сама щедра на них
Роилась жизнь во мне, и на своих двоих,
На острых лезвиях с особым тщаньем
Я объезжал по кругу наш каток,
Все было впереди… И вот электроток
Давно изучен, кубиками лед
Потрескивает в огненной воде,
Покрытый пузырьками кока-колы…
И если есть он, то когда и где
Впервые понял я, что этот колкий холод
Совсем иной, чем тот морозный вдох,
Когда вокруг меня все было – Бог